Человек приходит сюда один и уходит один. На самом деле и здесь он один. У человека нет инструмента для постижения того, что окружающее его бытие не субьективно, не обьективно, не дуально. Бог его просто не выдал, может быть не хватило места в человеческой душе, набитой с легкой Божьей руки совестью, способностью страдать и радоваться, надеяться и верить, сострадать и бояться, ненавидеть и творить… А может быть так было задумано, человек должен приобрести его сам, найти то, что подходит именно ему для постижения этого сраного мира. Тогда… Тогда ему приходит время умирать…
Человеку тяжело понять, что здесь он никому не нужен.. Умному этого нельзя знать. Сильному это будет очередным испытанием. Если он при этом мудр, он сойдет с ума – то, что в повседневной жизни называется безумием есть лишь высшая степень гениальности…Единственно возможная любовь здесь – любовь к самому себе. Человек любит только себя, и никого более. Но он состоит не из одной части. Если у него еще нет того почти животного страха потери, рано или поздно он может встретит свой кусочек, и будет с ним уже более полным, будет черпать из него силы и жизнь, будет любить его как себя , то есть конечно будет любить только опять же себя, но уже не только в своем теле…Он сливается сам в себе, узнает себя заново, используя чью-то душу, чье-то сердце…Он думает, что любит кого-то, любуется кем-то, заботится о ком-то, волнуется опять же. На самом деле, вокруг он и только он, никого кроме него, он один, он окружает себя, и этот кто-то и есть он сам. Но он еще не может оказаться от этой иллюзии присутствия второго. Причем интересно, что заблуждаются по обе стороны происходящего. Оба кусочка думают, что любят только непосредственную половинку, и, находясь в этом же буйном трепете, продолжают переливаться друг в друга…
Вот она – самая страшная ошибка. Ты в своем слиянии очень уязвим, ты не задумываешься о том, что смешивая дыхание, кровь, жизнь, ты не сможешь опять стать собой, жить так, как жил до этого… Но это тебе и ненужно. А потом это конечно же закончится, кто-то разорвет эту связь, и уходя, унесет лучшее и полное, а другой останется кровоточащим обрубком души, подобием целого, остатком, частью.
Об этом предпочитают не говорить открыто…. Лучше умолчать о том, что ты знаешь, что такое ад, что такое боль, страдание, мучение и освобождение, неизменно следующее за ужасом и страхом. Лишь когда ты потеряешь что-то дорогое, ты испытаешь этот страх. Ты будешь бояться себя, того, что привыкнешь к кому-то еще, или того, что не будешь больше так счастлив… Ты станешь черствым и лицемерным. Без потерь нет приобретений и это немного страшно… Ты будешь заново чувствовать первозданное счастье в свободе и одиночестве, ты будешь смеяться над словами о любви, проходить мимо просящих толики твоего тепла, причинять боль незащищенным или просто отворачиваться от протянутой руки или открытых глаз. Ты же не хочешь заново испытать тот ужас. Горечь потери будет помогать тебе в твоей войне.
Может быть так и надо, ведь так намного легче… Перед новой жизнью ты пройдешь в муках через старую, отметая отжившее и принимая лишь необходимое. Если какой-нибудь очередной Христос не примет все страдания на себя, оставляя тебе лишь Свет и теплую грусть. Кто-то отдаст себя для того, что бы ты вновь стал человеком, подарит свободу и счастье и просто и тихо уйдет, не требуя ничего взамен. Тогда и прибудут с тобой Вера, Надежда, Любовь. Тогда и буде святиться имя твое. Тогда и ты станешь Богом. Любимым кем-то Богом…
Кто написал этот некст непонятно
